Керамика этидзэн (яп. 越前焼, этидзэн-яки) — это изделия (в первую очередь посуда), производимые в городе Этидзэн, префектура Фукуи, из таких сортов глины, как аонэба, акабэто и такодо. Ремесленный центр Этидзэн (одна из «шести древних печей») имеет свою богатую историю и традиции. Здесь, в центральной части Хонсю, за долгие столетия сформировалась культурная идентичность японцев.
Зависимость ремесленников от природных ресурсов оказала значительное влияние на технологии производства изделий. Свойства глины, качество топлива, климат, ландшафт, доступность импортного сырья, координация с другими промыслами — всё это сказалось не только на назначении посуды, но и на её внешнем виде.
Как известно, хорошая керамика должна быть водонепроницаемой. Но из-за многовековой изоляции Японии, гончары, жившие в начале II тысячелетия, не имели доступа к изобретениям, сделанным в других частях Азии, они, за редким исключением, попросту не знали глазури. Да, японцы изобрели бы её, чуть позже, кварц и полевой шпат можно найти не только в Китае. Но на арену истории вышло совершенно другое изобретение.
Своё практичное покрытие изделия этидзэн эпохи Хэйан (794–1185) получали за счёт длительного дровяного обжига при высокой температуре. Так называемая «естественная глазурь» образовывалась за счёт прогорания топлива в камере печи, пепел оседал на стенках сосудов, и они приобретали прочную, гладкую, водонепроницаемую «кожу».
Постепенно, появление пятен от пригорания и других отметин (брака), причинившее бы современному неподготовленному пользователю невыносимую боль, стало древними гончарами приветствоваться. В этом им виделось проявление божественного начала, как ни как, родная вера Японии – Синтоизм, духи и божества живут здесь повсюду.
Вообще, обжиг в дровяной анагаме (яп. 窖窯 — пещера-печь) — японской однокамерной печи, предполагает подобный исход событий: неожиданности, сюрпризы, открытия — результат практически нельзя предсказать! Как сказал однажды Джун Исэдзаки (1936-) — «Помещая изделия в печь, гончар отдаёт своё детище в руки Бога».
Такая совокупность нюансов производства привела к появлению у японцев невероятной эстетической чувствительности, через века вела их к той грани, где в задачи ремесленника перестаёт входить лишь изготовление удобных предметов, а появляется ревущая, воспламеняющая разум потребность создавать то, что теперь принято называть искусством.
На самом деле, рассказ об истории керамики Этидзэн стоит начать не со второй половины XII века, конца периода Хэйан (794–1185), а с гораздо более раннего времени. Первые дровяные печи в префектуре Фукуи могут быть датированы VIII веком нашей эры, когда здесь появилась посуда сью (須恵器), технология изготовления которой сначала была привезена на Кюсю иммигрантами корейцами (VI век), но прежде изобретена в Китае.
В отличие от более ранней, производимой в южной части Хонсю с IV века, и простой посуды хадзи (土師器), посуда сью обжигалась при высокой температуре (от 1000 °C) в анагаме. Точнее, тогда это ещё не называлось «анагама». Сам термин, как и конкретная модель печи, возник в XVI веке. Такие тоннельные однокамерные печи были в ходу всего около шестидесяти лет, ближе к концу периода Момояма (1568-1603) их сменили многокамерные каскадные Ноборигамы (яп. 登り窯 — подъёмная печь). Посуда Сью активно производилась и на территории современной префектуры Фукуи в VIII – X веках. Старые печи ню коптили небо в холмистой местности там, где сейчас расположен город Этидзэн. Здесь, на стоянке Камичоса, археологи обнаружили остатки шестидесяти одного подобного сооружения.
Во второй половине XII века в Этидзэн прибыли гончары из Токонамэ (современная префектура Айти), привезя с собой новую технологию изготовления керамики, а то, что осталось от древних печей ню — фундаменты, запасы строительного материала, инфраструктура, послужило основой для открытия новой страницы в гончарной истории этого региона.
В эпоху Камакура (1185-1333) кластер Этидзэн процветал. Современные исследователи раскопали фундаменты более двух сотен печей того, и более позднего периода. Печи эти были исполинские, однокамерные, возводились они на склоне, что обеспечивало необходимую тягу. Их длина варьировалась от 14 метров, как на стоянке Камичоса (вторая половина XII века), до 24 метров (стоянка Декенодан, вторая половина XVI века). Обжиг в них был довольно затратным мероприятиям и проводился всего пару раз в год. В XIII – XIV веках здесь делали горшки для приготовления пищи, кувшины для воды, чаши для риса.
Во второй половине периода Муромати (1333-1568(73)) грузовые суда, курсирующие по Японскому морю от Хоккайдо до Юго-Западной оконечности Хонсю, заходили и в Фукуи, и в Осаку, пересекали Внутреннее море и шли в Сето. Таким образом, посуда Этидзэн смогла распространиться по всей Японии.
В XVI веке печь Этидзэн достигла пика своего развития, её продукты, предназначенные для повседневного использования, были известны от Хоккайдо до префектуры Симанэ на берегу Японского моря и префектуры Фукусима на тихоокеанском побережье. В начале периода Эдо (1603-1868) гончарный кластер Этидзэн производил множество видов изделий, включая бутылки для саке, горшки-жаровни и посуду для икебаны.
Несмотря на колоссальные сдвиги в эстетическом восприятии японцев, начавшиеся во второй половине XVI века, Этидзэн не стал участвовать в «великом соревновании», конкурсе на звание самой «авангардной» чаши, отвечающей новым идеалам красоты. Мало того, здесь вообще не делали посуду для чайной церемонии вплоть до середины XIX века. В это время другие старые центры — Бидзэн, Сигараки, Танба, Токонамэ и Сэто, учитывая свои технологические и сырьевые возможности, взялись за обжиг предметов, воплощающих диаду мировоззрений «ваби» — скромность и «саби» — подлинность.
Спрос на чайную керамику в период Эдо был фантастический, по всей Японии возникали центры производства. Появились новые керамические стили: в Киото Раку, в Нагасаки Карацу; регион Мино стал родиной сразу нескольких — все слышали о молочно-белой глазури Сино и медно-зелёной Орибэ. Такой подъём стал возможен благодаря культурному обмену, происходившему особенно интенсивно в Эпоху «гончарных войн» 1592-98 годов, когда получившие земельные наделы самураи, после очередной вылазки в Китай или Корею, увозили домой опытного местного гончара, намереваясь организовать производство керамики в своём владении. Мастера корейцы имели больше знаний о глазурях и технологии обжига. Они быстро ассимилировались, брали японские имена и основывали династии, многие из которых здравствуют и в наши дни. Кстати, те самые каскадные более совершенные ноборигамы были введены именно с приходом корейцев — это отнюдь не японское изобретение.
Впрочем, всё эти преобразования почти не коснулись керамики Этидзэн. В XVI – XVIII веках здесь продолжали делать традиционную посуду, используя старые методы и менее производительные печи, что впоследствии привело к упадку этого гончарного центра. Только в 1840-х годах тут были введены многокамерные печи. Но инертность, проявленная в двух предыдущих столетиях, уже не позволила Этидзэн занять прежнее место среди прочих центров производства. С другой стороны, эта керамика сохранила самостоятельность — пользуясь ограниченным комплексом средств, мало заимствуя, она развивалась медленнее и не утратила свой первозданный вид.
В период Мэйдзи (1868-1912) Япония модернизировалась, спрос на традиционную посуду внезапно упал. Мало того, целые ремесленные отрасли попали под репрессии. Хорошо было только тем предприятиям, где делали товары на экспорт. Такие фарфоровые центры, как Арита и Сэто, освоив новые направления, преуспевали. Из печей, что вели свою историю с эпохи средневековья, относительно неплохо сложились дела у Сигараки. Там занялись производством товаров народного потребления, большая часть из которых реализовывалась на внутреннем рынке. Этидзэн же ждало полное угасание.
Только после Второй мировой войны, благодаря подъёму интереса к народному искусству, керамика Этидзэн начала возрождаться. Изучались остатки печей. Поиск предметов посуды вёлся по всей стране, их обнаружили в достаточном количестве и смогли идентифицировать. Историческая и культурная ценность изделий этидзэн была пересмотрена. А само ремесло вернулось к жизни, когда в 1970 году в префектуре Фукуи была основана Деревня керамики. Это вызвало всплеск интереса к гончарному прошлому региона. Мастера из древних династий Этидзэна, такие как Дзюроэмон Фудзита VIII (1922-2008), не утратили навыков и смогли передать их своим преемникам.
Ведущий исследователь Старого Этидзэн (яп. 古越前, Ко-Этидзэн) Куэмон Мицуно (1921-1989) построил копию однокамерной печи периода Камакура (1185-1333), чтобы добиться качества и воспроизвести эффекты древних изделий. Во время четвёртого эксперимента, проведённого в 1993 году уже после смерти Мицуно, за 149 часов было сожжено 22 тонны древесины, и была достигнута температура около 1300 ℃. Результаты этих обжигов дали ценную информацию и очень воодушевили гончаров Этидзэна. Поэтому сегодня здесь, где в древние времена процветало производство керамики, до сих пор поднимается дым от дровяных печей.
Ⓒ Великая керамика 23.02.2022
gc
